Интервью с СЕРГЕЕМ СТАДЛЕРОМ

СЕРГЕЙ СТАДЛЕР – НАРОДНЫЙ АРТИСТ РОССИИ, ДИРИЖЕР, СКРИПАЧ-ВИРТУОЗ, НАЗВАННЫЙ АКАДЕМИКОМ ДМИТРИЕМ ЛИХАЧЕВЫМ «РУССКИМ ПАГАНИНИ». РАССКАЖЕТ О РОЛИ МУЗЫКИ В НАШЕЙЖИЗНИ И О СВОИХ УЧИТЕЛЯХ.

ЖИЗНИ И О СВОИХ УЧИТЕЛЯХ.​Сергей Валентинович, как происходило Ваше становление?
Я родился в музыкальной семье, поэтому для меня было естественно стать музыкантом, проделал типичный путь артиста того времени. Когда я был маленьким, считал, что все люди играют на инструментах. Начал заниматься в пять лет, сначала с мамой – на рояле,
потом с отцом – на скрипке. В семь лет прошел конкурс, чтобы поступить в школу при Консерватории. Далее Консерватория, аспирантура в Москве. Я окончил
Консерваторию экстерном за три с половиной года,
что было большим исключением. Далее следовало
четыре серьезных международных конкурса, самый
большой и важный – это Чайковского. В то время он
являлся самым трудным для скрипачей в мире, победу на котором можно сравнить с золотой медалью на
Олимпиаде. До этого участвовал в конкурсах Концертино в Праге, Маргерит Лонг и Жака Тибо в Париже,
Сибелиуса в Хельсинки. Потом я вышел из большого
спорта. Для музыканта конкурсы существуют как трамплин для большой эстрады, хотя в настоящее время
это девальвировалось. Сейчас появляются музыканты, которых знает весь мир, но они не участвовали в
такого рода соревнованиях.

Уже гораздо позже Вы обучились и дирижированию?
Я никогда не изменял скрипке, играю и продолжаю
играть. Но в какой-то момент появилось желание дирижировать. Мой первый концерт состоялся в качестве
солиста и дирижера с прославленным оркестром Ленинградской филармонии. Я считаю дирижирование –
профессия второй половины жизни. Человек обязан
больше знать, уметь, быть интереснее и глубже, чем
те музыканты, которые находятся перед ним, должен
иметь художественное право стоять на этом месте. Мне
интересны старые дирижеры, они как старый коньяк.
Это особая, другая профессия, она мало совпадет с
исполнительскими навыками, например, как режиссер
и актер или балетмейстер и танцовщик. Можно быть
блестящим инструменталистом, но плохим дирижером.
Я учился, работал в театре, в опере, прошел большую
школу дирижирования. Очень рад, что сейчас это –
моя вторая профессия.

Вы являетесь художественным руководителем и
главным дирижером Симфонического оркестра
Санкт-Петербурга. Как за такой короткий срок Вы добились колоссального успеха?
В 2013 году создал свой Симфонический оркестр
Санкт-Петербурга. Для коллектива восемь лет – небольшой срок, но этот проект оказался очень успешным, думаю, один из самых востребованных в музыке
нашей стране. Мы играем циклы больших концертов,
симфонические марафоны, которые придумали.

Расскажите подробнее о программе марафонов.
Первый марафон состоялся в 2014 году, он пользовался большим успехом у публики. Это собрание сочинений композитора, которое звучит в один вечер. Нами
заинтересовалась книга рекордов Гиннесса, когда
играли подряд девять симфоний Бетховена. Ее представители присутствовали на концерте, снимали весь
процесс, выяснили, что такого не было в истории – в
один вечер, с одним оркестром и дирижером еще никто не играл. За время существования марафонов мы
сыграли все симфонии Чайковского, Шуберта, Шумана, Моцарта, двеннадцать лондонских симфоний Гайдна, поэмы Листа. Мне спортивные рекорды не интересны, а вот сыграть все симфоническое творчество
композитора – да. Когда меня спрашивают, как я так
быстро играю финал концерта Чайковского, отвечаю,
что делаю это, потому что могу. Кроме того мы играем
оперные спектакли в Эрмитажном театре – «Летучая
мышь», «Тоска», «Дон Жуан» и «Фиделио» Бетховена.
10 №20 | 2022 | ЭКОПОЛИС magazine

Вы были удостоены чести играть на скрипке
«Il Cannone» Гварнери дель Джезу, после чего
были названы академиком Лихачевым «Русским
Паганини»…
Существует обывательское мнение, что любая выдающаяся скрипка – Страдивари. Скрипка Гварнери дель
Джезу не менее значительна по своему звучанию. Антонио Страдивари жил долго и сделал много скрипок, а
у Гварнери жизнь была коротка, осталось немного его
творений, но они очень известны. А самая знаменитая
его скрипка в мире 1742 года, ее Паганини называл «Il
Cannone». Это особенный инструмент. Несмотря на то,
что у Паганини была очень большая коллекция, он любил именно ее и завещал родному городу Генуе, где
она и хранится в мэрии до сих пор. Мне посчастливилось играть на ней дважды, хотя на ней обычно играют
лишь лауреаты конкурса Паганини, который проходит
в Генуе. Сначала ее привезли в Петербург на концерты в Эрмитаже, позже – на юбилей города.

Как у Вас сложились отношения с ней?
Она обладает очень сильным характером. Судя по всему, ей было интересно со мной. Обычно, когда ты играешь на скрипке, то хочешь заставить ее звучать, как ты
считаешь нужным. В этом случае было наоборот, важно
было, чтобы она звучала, как помнит. А скрипки сохраняют связь с владельцами, которых они любили. Это
известный профессиональный факт. Не случайно ее
называют «вдовой Паганини». Она особенная, видимо,
сразу такой была, не зря же он за нее схватился.

Классическая музыка – приоритет избранных?
Сейчас современная классическая музыка, например,
симфонии или скрипичные концерты, звучит редко. В
основном мы находимся в музее, где слушаем музыку, созданную за 300 предшествующих лет, которая
являлась элитарным искусством, создавалась для
образованной публики. Музыкальное классическое
искусство не может быть массовым, оно по-прежнему
рассчитано на подготовленных людей. Чтобы почувствовать удовольствие от классической музыки, нужно
быть знакомым с этим языком.
Важен момент образования детей, это интересный
мир, но очень обособленный, ребенку надо его показывать.
Если говорить о скрипке, то ответственность полностью ложится на родителей. Ребенка надо приводить
к этому в пять лет, в семь – поздно, а в девять – можно не начинать. В скрипке очень трудная технология
извлечения звука, проходит несколько лет, чтобы появился навык. Это не инструмент для души. Скрипкой
стоит заниматься, если ты хочешь стать профессионалом. Есть другие инструмент для общего развития, например, рояль.
Сергей Валентинович, кто для Вас главный учитель?
Мне повезло, я застал великих. Я занимался с Давидом
Ойстрахом. В свои двенадцать лет я был очень самостоятельным молодым человеком, ездил к нему в Москву. Он ждал, что я буду поступать в московскую Консерваторию. Но после его смерти этот путь оборвался.
Моим педагогом был Борис Александрович Сергеев –
профессор, большой специалист технологий скрипичной игры. Своим же главным учителем считаю выдающегося петербургского скрипача Михаила Ваймана –
крупную фигуру того времени, педагога и блестящего скрипача. Его жизнь сложилась трагично, он не
получил должного признания ни при жизни, ни после.
Под его руководством я, как говорится, «окончил академию». Далее учился у великого Леонида Когана в
Москве и окончил аспирантуру от имени Виктора Третьякова. Так сложилась жизнь, что у меня были уникальные педагоги. Далее началась концертная жизнь –
160 концертов в год в разных городах, с различными оркестрами, дирижерами, среди российских были
Светланов, Темирканов, Гергиев, Рождественский,
Федосеев, солистами – Башметом, Гутман, Плетневым,
Князевым, Венгеровым, Березовским и другими… Мне
проще назвать, с кем я не играл.

Сергей Валентинович, Вы – коренной петербуржец,
как Вы можете охарактеризовать жизнь Петербурга
сейчас?
Мне бы хотелось, чтобы петербуржцы бережнее отноинтервью
ЭКОПОЛИС magazine | 2022 | №20 11
сились к городу. Неправильно, что он зимой в таком
виде. Мы же не в тайге живем, чтобы зависеть от природы. Вместо того, чтобы говорить об особой атмосфере, я бы почаще смотрел на Москву, это было бы
полезно со всех сторон – в отношениях к жизни, к делу
и к городу. У Петербурга невероятно богатое культурное наследие, мы живем в уникальном с точки зрения
искусства городе.

Вы много делаете, для того чтобы высокая культура продолжала процветать в Петербурге. «Экополис magazine» возрождает историю Музыкального
вокзала «Озерки». Как Вы считаете, каким образом
можно привлечь интерес населения к этой теме?
Комплекс мероприятий и пиар, в хорошем смысле этого слова, приглашение интересных людей. Если что-то
делать – всегда будет интерес.

Каков секрет успеха классического музыканта?
Это всегда по-разному, должны сложиться много факторов, главное – талант и характер. Характер – это
немного судьба. Талант – то, что человек получил от
Бога. Другое дело, его можно развить или угробить.
Но без него музыкант на сцене не интересен. Хотя в
наше время часто человек неодаренный, но целеустремленный, добивается больших результатов. Человека талантливого видно сразу, он – один на миллион.
С талантом всегда сильно боролись, но никогда этот
процесс не был так успешен как в наше время. Бывает, что в судьбе слишком много жизненных ситуаций,
которые мешают, так еще ведь и «помогут». Если «полез» на сцену, то тебя станут очень дружно стаскивать,
никто не поможет. Надо уметь держать удар.

Что Вы слушаете?
Очень много, но это профессия, а если для души – люблю посидеть в тишине. С книгой, например.

Сергей Валентинович, весеннее настроение – это…
Петербуржцы особенно чувствительны к весне, лету.
Последнее время у нас такие тяжелые зимы со странной погодой, которая меняется по несколько раз в
день, утром – плюс, вечером – минус, потом опять –
плюс, не помним, когда было солнце. В этом мы отличаемся от жителей солнечной Италии. Поэтому даже
ощущение календарной весны, хотя март абсолютно
зимний месяц, вдохновляет жителей Петербурга.
Тем более 8 марта. Я воспринимаю этот праздник как
хороший повод к вниманию, подаркам, цветам, поздравлениям ко всем женщинам. И это прекрасно.

​Посмотреть все интервью для журнала ЭКОПОЛИС magazin можно по ссылке>>>​